Евротрансстрой

Лучше Сергея Минаева, вряд ли кто напишет



Почти все хозушники в прошлом — начальники складов, всевозможных частей обеспечения обмундированием и продовольствием. В общем, та самая наиболее твердолобая и тупая прослойка «сапогов», ничего общего не имеющая с русским офицерством и вообще людьми, защищающими Родину. Только по недоразумению все же именуемая «военными». Это они — герои бесчисленных анекдотов: «копать от забора и до обеда», «красить траву зеленкой к приезду начальства» и так далее. В жизни они мало отличаются от фольклорных персонажей.



В офисах, то есть, пользуясь их же терминологией, «на гражданке», они продолжают вести себя так же, как в армии. Например, деньги водителям на мойку представительских машин выдаются не тогда, когда машины становятся грязными, а тогда, когда «положено». "X" раз в месяц в зимнее время года и "У" раз в осенне-весеннее. Летом, вероятно, машины вообще мыть «не положено» — ввиду сухого климата. Оно и понятно. Военные тягачи, в принципе, моют раз в год. По приезде начальства.



Ручки, степлеры, скрепки и ластики выдаются не по мере необходимости, а раз в год, согласно акту инвентаризации.



Когда ты обращаешься к хозяйственнику за новым дыроколом, то в ответ всегда услышишь:



— А старый ваш где, интересно?



— Не знаю. Взял кто-то. В общем, его нет.



— Да вы понимаете?!



Тут же начинается получасовой монолог, из которого можно уяснить, что потеря дырокола равносильна потере полкового знамени. И за это преступление в прежние времена тебя бы под трибунал отправили. А то и расстреляли бы. После того, как ты выслушиваешь эту ересь в надежде получить после ее окончания искомый предмет канцелярии, выясняется, что на склад их «не завезли». Я после таких ответов покрываюсь холодным потом.



Кто, блядь, не завез? Мировой комитет по поставке дыроколов? Дырокол-мен из комиксов? Или это ты, ленивая сука, вместо того чтобы обеспечивать компанию средствами «для комфортного ведения бизнеса», закупать все своевременно, сидишь целыми днями на своей бетонной жопе и рисуешь инвентарные номера на всем, вплоть до скрепок? Была бы твоя воля, ты бы и на спинах сотрудников их начал бы рисовать.



Скорее всего, все они являются членами тайной организации — Российского союза хозяйственников и администраторов, сокращенно РСХА. Цель организации — внедрение в коммерческие организации своих людей на соответствующие посты с последующим развалом экономической составляющей фирмы. Повсеместное насаждение бюрократии, тупости, мелкого воровства, саботажа, совкового мышления и развала рабочих процессов. Придет время, и все коммерческие структуры превратятся в Большие Склады: продуктов питания, спиртных напитков, канцелярии, автомобилей — в зависимости от прежнего профиля организации, уничтоженной членами РСХА. И вся Россия, таким образом, превратится в Царство Прапорщиков. От Мурманска до Владивостока по телеграфным и телефонным линиям (Интернет они к тому времени отменят как средство, ускоряющее передачу информации) будут нестись идиотские приказы и разнарядки, которые никто не будет спешить исполнять, в ожидании их последующей отмены.



Я так и слышу их будущие телефонные переговоры:



— Петрович, здравия желаю! (Всех начальников складов, естественно, будут звать Петровичами.)



— Здорово, Петрович. Чего случилось?



— У нас тут в Ленинграде народ замерзает, как в блокаду. Твой Склад нам состава три дров не пришлет? А то у нас в городе треть личного состава (жителей то есть) к весне перемрет.



— А как я тебе их пришлю? Мне разнарядка нужна из Главка, от Петровича.



— Так он умер два месяца назад, а нового не назначили еще, где ж я тебе разнарядку-току-то возьму?



— А я что могу? Без разнарядки не положено! Присылай разнарядку, тогда хоть всю тайгу вырубай. А без разнарядки не могу. Не положено.



— Да… ну будем ждать назначения в Главке. Устав есть устав. Ты-то как сам, дети, жена?



— Да путем, путем. Не болеем. Ты себя тож береги. Не мерзнешь? Теплое белье есть?



— Да нет вроде. У нас же штаб в бывшем музее каком-то расквартирован, ну был, может, когда? На площади такой, здоровой.



— Ага. Там посередь ее еще колонна какая-то?



— Так точно. Ну, вот сидим тут, топим пока. Картинными рамами да мебелью всякой старой. Тут ее, как вшей. Мебели этой. До весны продержимся. А там, может, Главк чего решит.



— Ну, бывай, Петрович. Звони, если чего.



— Есть. Давай.



И пока мы тут прожигаем жизнь на клубных ристалищах, эти самые Петровичи, деловито и целенаправленно, как короеды, подтачивают деревья нашего бизнеса. И полная катастрофа состоит в том, что они даже успевают растить себе смену из таких вот Саш и Володь, работающих пока офис-менеджерами.